Сергей Лукьяненко о «Дозоре», работе в соавторстве и новом фильме «Черновик»

Вчера состоялся необычный выпуск онлайн-шоу «ОК на связи!». Во-первых, съемки проходили в парке «Зарядье», а не студии и, во-вторых, мы пригласили необычного гостя — не артиста, а писателя Сергея Лукьяненко. Фантаст ответил на вопросы пользователей Одноклассников и рассказал о съемках нового фильма по произведению «Черновик», какую из своих книг любит больше всего и как реагирует на критику.

Больше подробностей в записи шоу.

Про «Черновик»

Автор очень редко может влиять на съемки, потому что съемки — это процесс, где заняты сотни и тысячи людей, большие деньги, продюсеры. Это большой коллективный труд. И я бы сказал честно, автор даже не всегда может правильно повлиять. Есть такой прекрасный пример прекрасного писателя Стивена Кинга, который даже основал собственную студию и часть фильмов снимал под собственным контролем, со своими указаниями. И вот, к сожалению, как раз среди этих фильмов великих нет.

Как отличается фильм от книги

Умеренно. Фильм очень близко к книге, очень близко к тексту, меня это радует. Там есть изменения, они неизбежны, потому что, когда переносишь книгу на экран, какие-то изменения надо показать, а показать надо иначе, чем рассказать. Но в целом это моя книга экранизирована.

Самая интересная книга из написанных

Если крупные брать, то у меня книг 20, наверное. Вы знаете, сложно очень это выбрать. Но если самые любимые выбирать, я в хронологическом порядке пойду, это «Осенние визиты», «Лабиринт отражений», «Холодные берега», «Спектр», «Недотепа», «Квази». Видите, я специально не назвал ни «Черновик», ни «Ночной дозор», потому что в данном случае это будет некой двусмысленностью. Всё-таки эти книги поддержаны фильмами, и здесь уже другое отношение сложилось.

Верит ли в существование мира из «Дозоров»

У нас нет никаких оснований ни за, ни против. Мы можем допустить. Я не встречал людей со сверхспособностями. Встречал только тех, кто уверял, что у него эти способности есть. Но в мире столько тех, кто этим миром правит, что зачем на нашу голову еще вампиров, колдунов и оборотней. Давайте обойдемся без них.

Кем бы из «иных» был

Я бы тяготел к светлым, к ночному дозору. Но ведь ночной и дневной дозор — это не темное и светлое, это эгоизм и альтруизм. Причем я не говорю, что эгоизм — это всегда плохо, а альтруизм — это всегда хорошо. Ночной дозор — это навязчивое стремление причинять всем добро. Это далеко не всегда хорошо, но я скорее тяготею именно к такой позиции.

Игра по «Дозору»

Это ролевая игра была, РПГ, где можно было бродить, вступать в дозор, сражаться на московских локациях, довольно интересно. Была онлайн-игра, она лет десять держалась. Она уже устарела по графике, но всё равно были поклонники, которые в нее играли. А еще был смешной проект — гонки на машинах ночного и дневного дозоров. Причем самые простецкие, дурацкие игры оказались наиболее коммерчески успешными. Народ носился радостно на этих фургончиках Горсвета.

Чье творчество из мировых фантастов нравится

Я с детства любил Хайнлайна, несмотря на то, что он не любил Россию. Я люблю Кинга, но именно как фантаста, а не автора ужастиков. Из таких совсем уж фантастов — Терри Пратчетт, одни из любимейших авторов.

Я считаю, что в мире есть три самых мощных вида фантастической литературы — это американская, или, может, англо-американская, российская или советская и польская. Поляки очень сильны в этом. Все остальные страны дальше.

Сколько времени уходит на книгу

Если я реально работаю, а не занимаюсь интервью, какими-то проектами, то 9 месяцев. В минимуме у меня были книги, написанные за 3 месяца. Это, что называется, когда текст пёр. Это прекрасное ощущение, и книга сама летит, а ты к вечеру жалеешь, что больше нет сил продолжать дальше.

Работа в соавторстве

С Юлием Буркиным мы написали общий план. Когда пишется книга в соавторстве, всегда пишется общий план. С Юликом мы писали так: главу он, главу я. С Ником Перумовым мы сидели рядом на протяжении месяца и писали, временами советовались. С Володей Васильевым первую часть романа написал я, вторую он целиком. А третью писали совместно, сидя рядом.

Если скажут, что книга ужасна

Расстроюсь ужасно. Но уничтожать не побегу. Писатель, который реагирует на критику, писателем не становится.